Когда я был маленьким, я ходил в детский сад. Недавно я узнал: и звери тоже ходят. Да, да. Мой знакомый ослик и его друзья, поросёнок и медвежонок, придумали, например, свой детский сад. И у них всё, как в настоящем детском саду. Даже расписание есть, когда они что делают. Вот, например, утром. Утром они слонячут, а это значит — хорошо и много едят. Потом свинячут. Ну, это и без слов ясно. Просто сидят в грязной луже. Затем они утятют — моются.И вновь слонячут — обедают. А после обеда медвежачут — крепко спят. Очень хорошее расписание, не правда ли? Когда я его прочёл, мне очень понравилось оно. До того понравилось, что решил я сам пожить в детском саду. Целый год я жил там, слонячил, утятил, а иногда, если с кем-нибудь происходило что-то смешное, я записывал. Вот почему я назвал эти сказки «В медвежачий час». Я писал их, когда все спали.Как ослик купалсяПришёл длинноухий к речке, а вода холодная. Опустил он ножку и заворчал: бррр… Выглянул из воды лягушонок и спросил: — Чего вы тут кричите: бррр?! Ослику стало стыдно, что он боится холодной воды. — А я, я потому что бррр… Просто я ем брёвна. Понятно? — Понятно, — сказал лягушонок. — Значит, вы есть тот самый страшный крокодил. — Совершенно точно, — кивнул ослик. — А, простите, пожалуйста, — опять спросил лягушонок, — а кроме брёвен, вы что-нибудь ещё можете есть? Я слышал, паровоз даже. — Совершенно точно, — кивнул ослик. — Ну, а почему тогда, — заквакал лягушонок, — вы такой худой? — Просто, — ответил ослик, — опоздал сегодня съесть поезд. Я пришёл, а он ушёл в Африку греть животик. — Понятно, — сказал лягушонок. — В Африке жарко. И если там долго греть живот, он растает, и вместо паровоза получится корыто. — Ну и что, — сказал ослик. — Корыто ведь съесть ещё проще. — Вот, вот, — запрыгал лягушонок, — я тоже так подумал. Почему и заговорил о паровозе. Дорогой крокодил, у меня есть корыто. В нём мама купает меня в чистом дождике. Мне это не нравится. Ведь я… люблю грязь. Так не поможете ли вы и не съедите ли это проклятое корыто на завтрак? И тут ослик захохотал: — Ну и хитрец! Я хотел его обмануть, а выходит, он обманул меня. Так слушай же, грязнуля. Я не крокодил, конечно. Но если ты не будешь мыться, явится настоящий крокодил и съест тебя. Больше всяких брёвен и корыт они любят грязных лягушек. Мойся скорей!Где верёвочка?Ослик любил говорить: «Всё на свете просто, просто». Это, наконец, надоело Мишке, и он сказал: — Если всё просто, то объясни, например, почему звёзды висят в небе и не падают. Разве это просто? — Конечно, — сказал ослик. — Они на ниточке. — Ну, а Земля? — Земля — она большая и толстая. Она на верёвочке. — А интересно знать, — буркнул медведь, — где та верёвочка? — Наверно, где-то есть. Просто посмотреть надо. Они пошли и посмотрели. Вначале они увидели колышек. Потом верёвочку. А на верёвочке — маленького, маленького козлёнка. — Вот, — захохотал медвежонок, — один козлик держит всю нашу Землю! Не правда ли, это очень смешно, ослик? — Нет, — вздохнул ослик, — это совсем грустно. Ведь очень трудно такому маленькому держать такую большую Землю!Не фантазируйОслик и его друзья всегда просыпали. И вот однажды ослик сказал: — Надо что-то делать. — Да, — сказал Мишка. — Петушка завести неплохо. Он будит. — А что такое петушок? — спросил глупый ослик. — Ну, как тебе объяснить, — зачмокал Мишка. — Во-первых, у него гребень. — Гребень, — не дослушал ослик, — знаю, это то, чем гребут. И он тут же побежал на луг, нашёл грабли и поставил их на затылок. — Вот, по-моему, петушок. — Э-э-э-э, — захохотал Мишка. — Не петушок, а телевизор. — Телевизор? — удивился ослик. — А что это? — Это очень сложная вещь, — сказал Мишка. — Мишенька, — спросил ослик, — ну, а что ест эта сложная вещь? — Лампочки, дорогой ослик, лампочки. Если у телевизора открыть живот там одни лампочки. — Одни лампочки. Ну и что? — Ослик улыбнулся, взял сумку и пошёл в город. — Тридцать лампочек. На обед, на завтрак и на ужин, — сказал он продавцу. И все тридцать лампочек исчезли в животе ослика. Ослик потолстел, а к вечеру засветился. Да, лампочки горели у него в животе, а все думали: «Ослик это или не ослик? Или маленький троллейбус?» Ну, конечно, вы не забыли, что на затылке у ослика торчали грабли, а цепочка огней вилась вокруг живота. И если бы вы увидели ослика, то не узнали его. Вы бы ошиблись. Ошиблись. В тот вечер ошибались все. Каждый становился за осликом в очередь и ждал, когда тот его повезёт. Но ослик не мог везти столько народу. И он убежал. Но бывают же такие люди! Они всюду бегали за осликом и кричали: — Безобразие! Этот троллейбус отказывается ехать. А кто позволил ему, он же городской транспорт! В конце концов дело кончилось тем, что пришёл милиционер. Он взял троллейбус за ушко и повёл в милицию. Там троллейбус поставили в угол, и он простоял в нём всю ночь. А к утру огни потухли, гребень свалился, и все увидели: — Да это же глупый ослик! Ослика отпустили домой и попросили больше не фантазировать. Не воображать себя ни петухом, ни телевизором. Как видишь, всё это кончается плохо. Углом, в который тебя ставят.ПирогиОднажды ослик, поросёнок и медвежонок пекли пироги. И вдруг ослик сказал: — А вы знаете, недавно я читал старую книгу. Там лодки назывались так пироги. Наверное, их тоже пекли? — Конечно, пекли, — завизжал поросёнок. — А если они начинали течь, то дырочки затыкали изюмом. — Хо-хо! — захохотал медвежонок. — А это очень вкусно. Давайте испечём такую пирогу и немного поплаваем в ней. — Ура! — закричали ослик и поросёнок и принялись за дело. Удивительная получилась пирога. Вкусная и большая-большая. Даже слон смог бы в ней плавать. А ослик, поросёнок и медвежонок уселись совсем свободно. И поплыли. День плыли, два. Кушать захотели. Съели шоколадный парус. День плыли, два. Кушать захотели. Съели пряничные вёсла. День плыли, два. Кушать захотели. Стали выковыривать изюм. И тут пирога пошла ко дну. — По-моему, тонем, — захрюкал поросёнок. — Да, да, — ответил ослик, — уже давно. — Что же делать?! — закричал Мишка. — Пл-о-отик. Во-о крушениях всегда-а, — заплакал ослик, — делают пло-о-о-тик. — А, — заворчал медведь, — знаю. Плотиком будет тот, кто плотнее всех поужинал. Толстяки не тонут. Медвежонок стукнул каждого по животу и сказал: — Поросёнок будет плотиком. Ослик и медвежонок сели поросёнку на спину и поплыли. Они плыли так до самого берега. И только рыбам было жаль поросёнка. Они вздыхали и говорили: — У этого плотика очень грустный мотор. Он без конца хрипит и хрюкает.ПоловичокТы знаешь, как умел ослик шутить. Собственно говоря, это было единственное, что его выручало. Вот, например, однажды был такой случай. Пошёл ослик на луг ловить бабочек. Ходил, ходил — никого. И вдруг под кустами — что-то большое, пятнистое. «О, — подумал ослик, — вот это бабочка!» И хлопнул ослик её сачком. А бабочка как зарычит: — Какое безобразие! Кто посмел это сделать! — Я, — сказал ослик. — И совсем это не безобразие. Вот ты ведёшь себя безобразно, бабочка, раз так рычишь. Бабочки не должны рычать. — Да я не бабочка, — опять зарычало под кустом, — я тигр. — Тигр, — испугался было ослик. — Надо спасаться! — И тут же сообразил: — Нет, ты не тигр, — сказал он. — Какой же ты тигр, если у тебя на голове колпак? Ты просто шут. — Какой шут? — удивился тигр. — Гороховый, — сказал ослик. — И тебе надо есть горох. — А это вкусно? — спросил тигр.— Вкусней всего-всего на свете! — ответил ослик. — А дай попробовать, — попросил тигр. — Ладно, — сказал ослик. — Только вначале ты сделаешь то, о чём я попрошу. Итак, значит, я тебя два раза стукну, а ты промолчишь. — Хорошо, — кивнул тигр, — потерплю немножко ради твоего гороха. А ослик скорей побежал домой и сказал: — А вы знаете, поросёнок и медвежонок, я купил прекрасный половичок. Такой полосатенький… Взгляните. И показал на тигра. Взглянули друзья и заплакали: — Зачем ты привёл его, он нас съест?! — Трусишки, — закричал ослик. — До чего дожили, половиков даже стали бояться. А ну, смотрите, сейчас я буду из него выбивать пыль. И ослик взмахнул палкой и изо всей силы стукнул тигра по носу. — Ой, — закричал тигр. — Не надо мне гороху. Не надо! И он зажал нос лапой и убежал в лес. Ну, а ослик? Ты думаешь, он радовался? Нет, он был настоящий шутник. Поэтому он и сказал с грустью: — Ну вот видите, какие вы плохие. Всё вам не нравится. Из-за вас убежал такой прекрасный половичок. Никогда я его больше не увижу. И тут ослик заплакал, а медвежонок и поросёнок стали его утешать: — Прости нас, мы совсем глупые.СамолётикОслик ходил и с самого утра кричал: «Уу-уу!» — Что ты делаешь? — спросил его медвежонок. — Моторчик, — сказал ослик. — А зачем? — Понимаешь, — объяснил ослик. — Я сделал деревянный самолёт, а он не летает. Нет моторчика. Вот теперь, если я в него сяду и закричу, как моторчик, «уу», то он полетит, наверное. — Конечно, полетит! — закричал глупый медвежонок. Ему очень хотелось летать. И они тут же сели на самолётик. — Уу-уу-уу, — загудел ослик. Но самолёт ни с места. — Ты почему не летишь? — спросил ослик у самолёта. — Разве не слышишь, как гудит твой моторчик? — Слышу, — ответил самолётик. — Тогда в чём же дело? — топнул ногой ослик. — А мне кажется, — сказал самолётик, — что у меня не тот моторчик. Настоящие моторы надо заводить. — Ах так! — рассердился ослик. — Я настоящий моторчик. — И он махнул хвостиком и крикнул медвежонку: — Заводи! Медвежонок схватился за хвост и дёрнул. И ослик уже готов был крикнуть «у-уу!» Но медвежонок очень сильно дёрнул. И потому вместо «уу» ослик вдруг крикнул: «Ай-ай-ай!» И совсем испугался. И не полетел. Ведь моторчики не могут летать, когда вместо «уу» говорят вдруг «ай».СпорОслик и медвежонок всегда спорили. Это потому, что один говорил «всё приходит», а другой — «всё уходит». Просыпался утром медведь и радовался: — Смотри, пришло утро! — Ну да, — плакал ослик, — ведь ушла ночь. И днём было так же. Опять медведь кричал: — День явился! И снова плакал ослик: — Ну да, ведь ушло утро. А однажды было вот что. К ним в гости пришёл слон. — Смотри, смотри! — заорал Мишка. — К нам пришёл слон! — Ну да, — заплакал ослик, — ведь он ушёл из дома.ГрадКогда был град, ослик всегда прятался. Больно было. В тот град он тоже спрятался, но вдруг подумал: «Да, я сижу в домике и мне не больно, но домику-то ведь больно. Надо его спрятать». Ослик залез на крышу и закрыл домик зонтиком. — Всё хорошо, — сказал он. Но вдруг опять подумал: «Теперь мне не больно, но зонтику, наверное, больно. Как же быть?» — Глупый ослик, — заворчал медвежонок. — Всех от града никогда не спрячешь. Кому-нибудь да будет больно. — Если так, — сказал ослик, — пусть будет больно мне. — И он сделал над зонтиком крышу и стал по ней бегать — защищать её от града. Наконец град кончился. Медвежонок пожал ослику ушко и сказал: — Ты очень добрый… — Что ты, что ты, — замахал на него ослик ушами. — Просто я жалкий ослик и мне всех жалко.
Источник:
